ВЕРХОВНЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
КАССАЦИОННОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 7 сентября 2021 г. N 224-УД21-19СП-А6
Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации в составе
председательствующего Крупнова И.В.,
судей Замашнюка А.Н. и Сокерина С.Г.
при секретаре Жиленковой Т.С.
с участием прокурора отдела управления Главной военной прокуратуры Обухова А.В., осужденного Теркоева А.М. и адвоката Галустова А.Л. - путем использования систем видеоконференц-связи рассмотрела в открытом судебном заседании уголовное дело по кассационной жалобе защитника осужденного - адвоката Галустова А.Л. на приговор Южного окружного военного суда с участием присяжных заседателей от 19 ноября 2020 г. и апелляционное определение Апелляционного военного суда от 10 февраля 2021 г. в отношении военнослужащего войсковой части < ... > сержанта
Теркоева Арсена Муратовича, < ... > несудимого,
осужденного по п. п. "д", "и" ч. 2 ст. 105 УК РФ к лишению свободы на срок 15 лет в исправительной колонии строгого режима.
Апелляционным определением Апелляционного военного суда от 10 февраля 2021 г. приговор в отношении Теркоева А.М. оставлен без изменения, апелляционные жалобы защитников осужденного - адвокатов Галустова А.Л. и Скорикова А.А. без удовлетворения.
Заслушав доклад судьи Верховного Суда Российской Федерации Замашнюка А.Н., изложившего обстоятельства уголовного дела, содержание судебных решений, принятых по делу, доводы кассационной жалобы, выступления адвоката Галустова А.Л. и осужденного Теркоева А.М., прокурора Обухова А.В., Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации
установила:
по приговору окружного военного суда Теркоев А.М. признан виновным и осужден за убийство У. совершенное около 16 часов 31 августа 2019 г. на территории домовладения по < ... > в с. < ... > Моздокского района Республики Северная Осетия - Алания, с особой жестокостью, из хулиганских побуждений при обстоятельствах, установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей.
В кассационной жалобе защитник осужденного - адвокат Галустов А.Л., утверждая о незаконности и необоснованности постановленных в отношении Теркоева приговора и апелляционного определения, просит их отменить, уголовное дело направить на новое судебное разбирательство в суд первой инстанции со стадии предварительного слушания.
Повторяя доводы апелляционных жалоб, заявляет о допущенных нарушениях ст. 328 и 329 УПК РФ при формировании коллегии присяжных заседателей, поскольку председательствующий не принял заявленные кандидатами в присяжные заседатели Д. К. и Ч. самоотводы и не учел причины, препятствующие исполнению ими, как военнослужащими, обязанностей присяжных заседателей, которые они не могли исполнять в силу закона и по причине их зависимости от командования и военной прокуратуры. Немотивированным является также отказ председательствующего в удовлетворении заявления стороны защиты о тенденциозности коллегии присяжных заседателей, в состав которой вошли указанные лица.
Полагает необоснованным и не соответствующим положениям ч. 2 ст. 338 и ст. 339 УПК РФ отказ стороне защиты в постановке перед присяжными заседателями частных вопросов о наличии по уголовному делу фактических обстоятельств, влекущих за собой ответственность Теркоева за менее тяжкое преступление, что позволило бы квалифицировать его действия по ч. 1 ст. 105 УК РФ либо ч. 4 ст. 111 УК РФ или по ст. ст. 107 - 109 УК РФ, что, по мнению защитника, свидетельствует о нарушении судом принципов состязательности и беспристрастности.
Подвергает сомнению доказанность приготовления Теркоева к убийству У. причину возникшего между ними конфликта и кто явился его инициатором, а также доказанность вмененных подзащитному квалифицирующих признаков убийства - особой жестокости и хулиганских побуждений.
Излагает свою версию произошедшего и занятую Теркоевым позицию по делу, в связи с чем считает ошибочным вердикт коллегии присяжных заседателей относительно умышленного характера действий Теркоева по причинению смерти У., поскольку при постановке присяжным заседателям предложенных стороной защиты частных вопросов они могли бы объективно и справедливо установить истинные мотивы и причины совершения Теркоевым противоправных действий, что повлияло бы на окончательную квалификацию содеянного им.
Утверждает о допущенном нарушении принципа объективности и беспристрастности при произнесении председательствующим напутственного слова, в котором большее внимание уделено доказательствам обвинения, а не стороны защиты, о чем заявлялось соответствующее возражение.
Полагает необъективным решение коллегии присяжных заседателей при ответе на вопрос о снисхождении к подсудимому, поскольку после возвращения коллегии присяжных заседателей для внесения уточнения в вопросный лист относительно количества проголосовавших "за" или "против" снисхождения к подсудимому присяжные заседатели находились в совещательной комнате менее одной минуты.
Перечисляя характеризующие Теркоева данные и ссылаясь на судебную практику по другим уголовным делам, заявляет о чрезмерной суровости назначенного осужденному наказания и возможности признания в качестве обстоятельства, смягчающего наказание, нахождение Теркоева до и в момент совершения преступления в состоянии эмоционального напряжения, обусловленного психотравмирующей ситуацией, в связи с чем ставит вопрос об изменении приговора и снижении срока лишения свободы Теркоеву до 8 лет.
В возражениях на кассационную жалобу государственный обвинитель Чистопрудов В.А. указывает на несостоятельность доводов защитника, в связи с чем просит постановленные по делу судебные решения оставить без изменения, а кассационную жалобу - без удовлетворения.
Проверив материалы уголовного дела, обсудив доводы кассационной жалобы адвоката Галустова и возражений на нее, заслушав стороны, Судебная коллегия приходит к выводу об отсутствии оснований для отмены или изменения приговора и апелляционного определения в отношении Теркоева.
В соответствии со ст. 401.1 УПК РФ при рассмотрении кассационных жалоб, представления суд кассационной инстанции проверяет законность приговора, определения или постановления суда, вступивших в законную силу, то есть правильность применения норм уголовного и уголовно-процессуального законов.
Согласно ч. 1 ст. 401.15 УПК РФ основаниями отмены или изменения приговора, определения или постановления суда при рассмотрении уголовного дела в кассационном порядке являются существенные нарушения уголовного и (или) уголовно-процессуального закона, повлиявшие на исход дела.
Таких нарушений требований закона, влекущих отмену или изменение обжалуемых судебных решений, постановленных в соответствии с вердиктом коллегии присяжных заседателей о виновности Теркоева, не допущено.
Фактических данных, свидетельствующих об ущемлении права Теркоева на защиту, или иного нарушения норм уголовно-процессуального законодательства, которые путем лишения или ограничения гарантированных УПК РФ прав участников уголовного судопроизводства на справедливое судебное разбирательство на основе принципа состязательности и равноправия сторон, несоблюдения процедуры судопроизводства или иным путем повлияли или могли повлиять на постановление законного, обоснованного и справедливого решения, в материалах уголовного дела не содержится, а доводы автора жалобы об обратном являются несостоятельными.
Уголовное дело в отношении Теркоева рассмотрено судом с участием присяжных заседателей по ходатайству, заявленному обвиняемым при выполнении требований ст. 217 УПК РФ и поддержанному во время предварительного слушания.
Коллегия присяжных заседателей по делу, вопреки утверждению автора жалобы, сформирована с соблюдением требований ст. ст. 327 - 332 УПК РФ.
При ее формировании сторонам была предоставлена равная возможность задать каждому из явившихся кандидатов в присяжные заседатели вопросы, связанные с выяснением обстоятельств, препятствующих их участию в рассмотрении уголовного дела в качестве присяжных заседателей, заявить им мотивированные и немотивированные отводы, а кандидатам в присяжные заседатели - представить необходимую информацию о себе и об отношениях с другими участниками уголовного судопроизводства, указать на причины, препятствующие исполнению ими обязанностей присяжного заседателя, и заявить самоотвод.
Председательствующий обоснованно и с соблюдением требований ч. 8 ст. 328 УПК РФ отклонил недопустимые вопросы стороны защиты к кандидатам в присяжные заседатели, не связанные с выяснением обстоятельств, препятствующих участию лица в качестве присяжного заседателя в рассмотрении уголовного дела.
Вопреки утверждению адвоката Галустова, кандидаты в присяжные заседатели Д., К. и Ч. являвшиеся военнослужащими, самоотводов не заявляли и о наличии у них обстоятельств, препятствующих исполнению ими обязанностей присяжных заседателей, не сообщали, как и не подавали об этом письменных заявлений, что предусмотрено ст. 7 Федерального закона "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" от 20 августа 2004 г. N 113-ФЗ.
Напротив, как усматривается из протокола судебного заседания, каждый из названных кандидатов в присяжные заседатели пояснил, что прохождение ими военной службы не препятствует им исполнять обязанности присяжного заседателя и не может повлиять на их объективность и беспристрастность.
Об отсутствии оснований для освобождения указанных кандидатов в присяжные заседатели сообщил и сам адвокат Галустов, выражая согласованную позицию стороны защиты по данному вопросу.
Председательствующий правильно разрешил заявленные некоторыми из кандидатов в присяжные заседатели самоотводы, а также мотивированные и немотивированные отводы сторон оставшимся кандидатам в присяжные заседатели после удовлетворения этих самоотводов.
Предполагаемым и не основанным на материалах дела является утверждение автора жалобы о зависимости присяжных заседателей Д. К. и Ч. от командования и военной прокуратуры при принятии ими решения по поставленным перед присяжными заседателями вопросам, поскольку закон запрещает присяжным заседателям общаться с лицами, не входящими в состав суда, по поводу обстоятельств рассматриваемого уголовного дела и высказывать свое мнение по делу до обсуждения вопросов при вынесении вердикта, которое осуществляется при соблюдении тайны совещания присяжных заседателей в совещательной комнате без иных лиц, не входящих в состав коллегии присяжных заседателей, а данные обязанности названными лицами и тайна совещательной комнаты не нарушены и об этом стороны не заявляли.
Более того, после каждого перерыва в судебном заседании председательствующий выяснял вопрос об оказании давления на коллегию присяжных заседателей и наличии обстоятельств, которые могут повлиять на ее объективность, на который всякий раз был получен ответ об отсутствии какого-либо давления на коллегию присяжных заседателей и о соблюдении принципа объективности присяжных заседателей при рассмотрении дела.
Таким образом, в состав коллегии присяжных заседателей вошли только те лица, которые в соответствии с Федеральным законом "О присяжных заседателях федеральных судов общей юрисдикции в Российской Федерации" от 20 августа 2004 г. N 113-ФЗ и УПК РФ имели право осуществлять правосудие по настоящему уголовному делу и после принятия ими присяги, а оснований полагать тенденциозным состав образованной коллегии присяжных заседателей не имелось, в связи с чем председательствующий верно разрешил соответствующее заявление стороны защиты, отказав в его удовлетворении, о чем в порядке ст. 330 УПК РФ вынес законное, обоснованное и мотивированное постановление.
Указанный довод адвоката Галустова всесторонне проверялся судом апелляционной инстанции, чему в определении дана надлежащая правовая оценка, с которой Судебная коллегия полагает необходимым согласиться.
Судебное следствие по делу проведено с учетом требований ст. ст. 15, 244 УПК РФ о состязательности и равноправия сторон, ст. 252 УПК РФ о пределах судебного разбирательства, ст. ст. 274, 335 УПК РФ, определяющих порядок исследования доказательств и особенности в суде с участием присяжных заседателей, а также их полномочий, установленных ст. 334 УПК РФ.
В судебном заседании с участием присяжных заседателей были исследованы только допустимые и относимые доказательства, а заявленные сторонами ходатайства разрешены председательствующим в установленном законом порядке.
Сведений о том, что с участием присяжных заседателей исследовались недопустимые доказательства или сторонам было отказано в исследовании допустимых доказательств или каким-либо образом ограничены их права на представление доказательств, в жалобе не приводится и в материалах дела не содержится.
В соответствии с требованиями закона в необходимых случаях председательствующий останавливал участников судебного разбирательства, своевременно реагировал на допущенные ими нарушения в судебном заседании, снимал недопустимые и повторные вопросы с обсуждения, объявлял замечания за нарушения требований закона и порядка в судебном заседании и принимал иные меры, предусмотренные уголовно-процессуальным законом, не позволяя сторонам оказать на коллегию присяжных заседателей незаконное воздействие и не допуская к исследованию обстоятельства, которые не могли исследоваться с их участием, а также разъяснял присяжным заседателям, чтобы они не принимали во внимание доведенные до них обстоятельства и не учитывали их при вынесении вердикта, о чем напомнил и в напутственном слове.
Право сторон на дополнение к судебному следствию реализовано, а какого-либо ограничения в реализации указанного права, с учетом особенностей рассмотрения данного дела, регламентированных ст. ст. 334 и 335 УПК РФ, не допущено.
Председательствующий обеспечил соблюдение процедуры выступления сторон в прениях в соответствии со ст. ст. 292 и 336 УПК РФ с учетом особенностей рассмотрения дела по данной форме судопроизводства, полномочий присяжных заседателей и содержания вопросов, которые ставятся перед ними.
Поставленные перед присяжными заседателями вопросы, сформулированные с учетом результатов судебного следствия, прений сторон, а также поданных стороной защиты замечаний и предложений о постановке частных вопросов о наличии по уголовному делу фактических обстоятельств, влекущих за собой ответственность Теркоева за менее тяжкое преступление, соответствуют требованиям ст. ст. 252, 338 и 339 УПК РФ, предъявленному Теркоеву обвинению и занятой им позиции по делу, согласно которой последний заявил в суде о том, что не помнит, каким образом в его руке оказался нож и наносил ли он удары этим ножом У. и как.
При таких данных, предложенные стороной защиты десять частных вопросов обоснованно не включены председательствующим в вопросный лист, поскольку они не соответствуют требованиям закона о содержании вопросов, подлежащих разрешению присяжными заседателями, согласно которым частные вопросы могут ставиться лишь в случае, если подсудимый признает совершение действий по предъявленному ему обвинению, но при других обстоятельствах (признает частично), а не альтернативно излагает иные обстоятельства произошедшего (убийство, совершенное в состоянии аффекта; убийство, совершенное при превышении пределов необходимой обороны; причинение смерти по неосторожности; умышленное причинение тяжкого вреда здоровью, повлекшее по неосторожности смерть потерпевшего; убийство не при отягчающих обстоятельствах), как это имело место по настоящему делу и о чем заявил автор жалобы, предлагая поставить перед присяжными заседателями свои вопросы.
Поэтому сформулированные председательствующим вопросы не исключали возможности для присяжных заседателей в соответствии с их полномочиями, определенными ст. 334 УПК РФ, дать отрицательные ответы на эти вопросы, признать недоказанными какие-либо из обстоятельств, изложенных в вопросах N 1 и N 2, и дать ответы, соответствующие позиции стороны защиты, в связи с чем довод адвоката Галустова о нарушении требований закона и принципов состязательности и беспристрастности при формулировании вопросного листа является несостоятельным.
Напутственное слово председательствующего, вопреки мнению защитника осужденного, соответствует требованиям ст. 340 УПК РФ, произнесено с соблюдением принципа объективности и беспристрастности, а заявленные стороной защиты возражения обоснованно отклонены и опровергаются содержанием приобщенного к материалам дела письменного текста этого слова, в котором приведено содержание обвинения и уголовного закона, предусматривающего ответственность за совершение инкриминируемого Теркоеву деяния, исследованные в присутствии присяжных заседателей доказательства, как уличающие Теркоева, так и оправдывающие его, без какой-либо оценки или отношения к этим доказательствам и без формулирования выводов по ним, изложены позиции государственного обвинителя и защиты, а также разъяснены предусмотренные законом обстоятельства, которые должна была учесть коллегия присяжных заседателей при вынесении вердикта.
Дополнительных разъяснений после произнесения председательствующим напутственного слова и ознакомления с поставленными перед присяжными заседателями вопросами не потребовалось, что в соответствии с ч. 5 ст. 340 УПК РФ старшина присяжных заседателей подтвердил в судебном заседании.
Порядок и сроки совещания присяжных заседателей при вынесении вердикта соблюдены, нарушения тайны совещательной комнаты не допущено.
Вердикт присяжными заседателями вынесен в соответствии с положениями ст. ст. 341 - 343 УПК РФ и является ясным, понятным и непротиворечивым, поскольку ответы присяжных заседателей на поставленные перед ними вопросы представляют собой утверждение с обязательным пояснительным словосочетанием, раскрывающим смысл ответа, которое не позволяет истолковать его иначе, чем изложено.
Действия председательствующего по возвращению коллегии присяжных заседателей в совещательную комнату для устранения неясности в результатах ответа на вопрос N 4 о снисхождении к подсудимому были обусловлены выполнением требований ч. ч. 2 и 7 ст. 343 УПК РФ о необходимости указания помимо результатов голосования пояснительного словосочетания, раскрывающего смысл ответа ("Да, заслуживает", "Нет, не заслуживает"), что и было устранено коллегией присяжных заседателей в совещательной комнате путем внесения соответствующей записи, для чего не требовалось длительного времени пребывания в ней и проведения заново голосования по этому вопросу, в связи с чем довод адвоката Галустова о необъективности решения коллегии присяжных заседателей при ответе на данный вопрос является неосновательным.
В соответствии со ст. 389.27 УПК РФ приговор, постановленный на основании вердикта коллегии присяжных заседателей, не может быть отменен по мотиву несоответствия выводов суда, изложенных в приговоре, фактическим обстоятельствам уголовного дела, признанным доказанными коллегией присяжных заседателей.
Виновность осужденного Теркоева установлена вердиктом присяжных заседателей, правильность которого в соответствии с ч. 4 ст. 347 УПК РФ подвергать сомнению запрещается.
Как следует из вердикта, коллегия присяжных заседателей, отвечая на вопросы N 1 и N 2, признала доказанным нанесение Теркоевым, имеющим намерения лишить жизни У. и противопоставлявшим себя окружающим, демонстрировавшим пренебрежительное отношение к ним, с использованием незначительного повода, как предлога для лишения жизни: спровоцированного применением насилия конфликта, а также способом, который заведомо связан с причинением потерпевшему особых страданий в виде нанесения большого количества телесных повреждений и в присутствии близких последнему лиц, не менее восьми ударов ножом по телу, в том числе не менее трех ударов в область жизненно важных органов (живота и груди), повлекших наступление смерти У. и причинение ему иных телесных повреждений.
Положительно ответила коллегия присяжных заседателей и на вопрос N 3 о виновности Теркоева в совершении инкриминируемого ему деяния.
Исходя из установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей фактических обстоятельств дела действия Теркоева правильно квалифицированы судом по п. п. "д", "и" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Оснований для другой юридической оценки содеянного осужденным, о чем заявляет автор жалобы, не имеется.
В этой связи версия произошедшего, изложенная адвокатом в кассационной жалобе, а также его доводы о необходимости иной оценки показаниям свидетелей о причинах произошедшего между Теркоевым и У. конфликта, кто явился его инициатором, и, в целом, о недоказанности умысла Теркоева на убийство У. и квалифицирующих признаков убийства - особой жестокости и хулиганских побуждений, не основаны на материалах дела и фактически являются оспариванием установленных вердиктом коллегии присяжных заседателей обстоятельств уголовного дела, что в силу закона недопустимо и не может явиться основанием для отмены или изменения постановленного на основании вердикта коллегии присяжных заседателей приговора.
Психическое состояние осужденного, в том числе нахождение его до и в момент совершения преступления в состоянии эмоционального напряжения, обусловленного психотравмирующей ситуацией (конфликт с супругой, которая решила уйти от него), судом проверено надлежащим образом, и он обоснованно признан вменяемым в отношении инкриминируемого деяния.
Наказание осужденному назначено в соответствии с требованиями закона, с учетом характера и степени общественной опасности совершенного преступления, данных о его личности, смягчающих и иных обстоятельств, предусмотренных ч. 3 ст. 60 УК РФ, приведенных в приговоре и апелляционном определении, соразмерно содеянному и является справедливым.
Ссылка автора жалобы на судебную практику по иным уголовным делам не может свидетельствовать о несправедливости приговора по настоящему уголовному делу.
Аналогичные приведенным в кассационной жалобе доводы проверялись судом апелляционной инстанции и мотивированно отвергнуты, чему в определении дана надлежащая правовая оценка. Вынесенное апелляционное определение соответствует требованиям ст. ст. 389.13, 389.20, 389.28, 389.33 УПК РФ.
На основании изложенного, руководствуясь ст. ст. 401.1, 401.13, 401.14 УПК РФ, Судебная коллегия по делам военнослужащих Верховного Суда Российской Федерации
определила:
приговор Южного окружного военного суда с участием присяжных заседателей от 19 ноября 2020 г. и апелляционное определение Апелляционного военного суда от 10 февраля 2021 г. в отношении Теркоева Арсена Муратовича оставить без изменения, кассационную жалобу защитника осужденного - адвоката Галустова А.Л. без удовлетворения.