КОНСТИТУЦИОННЫЙ СУД РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
ОПРЕДЕЛЕНИЕ
от 27 мая 2021 г. N 1130-О
ОБ ОТКАЗЕ В ПРИНЯТИИ К РАССМОТРЕНИЮ ЖАЛОБЫ ГРАЖДАНИНА
ЧЕРНЕГИ ВИТАЛИЯ ВИКТОРОВИЧА НА НАРУШЕНИЕ ЕГО КОНСТИТУЦИОННЫХ
ПРАВ НОРМАМИ ПОЛОЖЕНИЯ О ФЕДЕРАЛЬНОЙ СЛУЖБЕ
ПО ЭКОЛОГИЧЕСКОМУ, ТЕХНОЛОГИЧЕСКОМУ И АТОМНОМУ НАДЗОРУ
Конституционный Суд Российской Федерации в составе Председателя В.Д. Зорькина, судей К.В. Арановского, Г.А. Гаджиева, Л.М. Жарковой, С.М. Казанцева, С.Д. Князева, А.Н. Кокотова, Л.О. Красавчиковой, С.П. Маврина, Н.В. Мельникова, Ю.Д. Рудкина, В.Г. Ярославцева,
рассмотрев вопрос о возможности принятия жалобы гражданина В.В. Чернеги к рассмотрению в заседании Конституционного Суда Российской Федерации,
установил:
1. Гражданин В.В. Чернега оспаривает конституционность следующих норм Положения о Федеральной службе по экологическому, технологическому и атомному надзору (утверждено Постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июля 2004 года N 401):
пункта 1, определяющего правовой статус Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору;
подпункта 5.2.2.16.1, закрепляющего полномочие Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору принимать федеральные нормы и правила в области промышленной безопасности.
Как следует из представленных материалов, заявитель, будучи ответственным за безопасную эксплуатацию сетей газоснабжения на предприятии, обратился в Верховный Суд Российской Федерации с административным исковым заявлением, в котором требовал признать недействующими федеральные нормы и правила в области промышленной безопасности "Правила безопасности сетей газораспределения и газопотребления" (утверждены приказом Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору от 15 ноября 2013 года N 542). Решением Верховного Суда Российской Федерации, оставленным без изменения Апелляционной коллегией Верховного Суда Российской Федерации, в удовлетворении административного искового заявления В.В. Чернеги было отказано. При этом Верховный Суд Российской Федерации указал, что оспариваемые Правила приняты компетентным органом и не противоречат актам, имеющим большую юридическую силу.
По мнению заявителя, оспариваемые правовые положения, как предоставляющие Федеральной службе по экологическому, технологическому и атомному надзору полномочия по осуществлению на федеральном уровне нормативного правового регулирования в области промышленной безопасности, не соответствуют статьям 4 (часть 2) и 15 (части 1 и 2) Конституции Российской Федерации. Также В.В. Чернега просит признать эти нормы противоречащими федеральному законодательству.
2. Конституционный Суд Российской Федерации, изучив представленные материалы, не находит оснований для принятия данной жалобы к рассмотрению.
Конституционный Суд Российской Федерации в постановлениях от 9 января 1998 года N 1-П и от 27 января 1999 года N 2-П указывал, что само по себе отнесение того или иного вопроса к ведению Российской Федерации (статья 71 Конституции Российской Федерации) не означает невозможности его урегулирования иными, помимо закона, нормативными актами, кроме случаев, когда сама Конституция Российской Федерации исключает это, требуя для решения конкретного вопроса принятия именно федерального конституционного либо федерального закона.
Правительство Российской Федерации, осуществляющее исполнительную власть в Российской Федерации под общим руководством Президента Российской Федерации, и иные федеральные органы исполнительной власти, реализуют полномочия, возложенные на них Конституцией Российской Федерации, федеральными конституционными законами, федеральными законами и указами Президента Российской Федерации, в том числе и нормотворческие полномочия в случаях, предусмотренных федеральным законодательством (статья 115, часть 1, Конституции Российской Федерации; часть 1 статьи 1, статьи 2 и 3 Федерального конституционного закона от 6 ноября 2020 года N 4-ФКЗ "О Правительстве Российской Федерации"). Федеральный законодатель, наделяя Правительство Российской Федерации, а равно иные федеральные органы исполнительной власти теми или иными полномочиями в сфере нормотворчества, должен четко определить круг вопросов, по которым они вправе принимать нормативно-обязывающие решения. При этом предметом делегирования во всяком случае не может быть нормотворчество по тем вопросам, регулирование которых в соответствии с Конституцией Российской Федерации относится к исключительной прерогативе законодателя (постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 6 апреля 2004 года N 7-П и от 14 июля 2005 года N 8-П).
Федеральный закон от 21 июля 1997 года N 116-ФЗ "О промышленной безопасности опасных производственных объектов" предусматривает, что правовое регулирование в области промышленной безопасности осуществляется данным Федеральным законом, другими федеральными законами, принимаемыми в соответствии с ними нормативными правовыми актами Президента Российской Федерации, нормативными правовыми актами Правительства Российской Федерации, а также федеральными нормами и правилами в области промышленной безопасности, которые разрабатываются и утверждаются в порядке, установленном Правительством Российской Федерации (пункты 1 и 3 статьи 4). Согласно пункту 1 статьи 5 данного Федерального закона в целях осуществления государственной политики в области промышленной безопасности Президент Российской Федерации или по его поручению Правительство Российской Федерации определяет федеральные органы исполнительной власти в области промышленной безопасности и возлагает на них осуществление соответствующего нормативного регулирования, а также специальных разрешительных, контрольных и надзорных функций в области промышленной безопасности.
Постановлением Правительства Российской Федерации от 30 июля 2004 года N 401 утверждено Положение о Федеральной службе по экологическому, технологическому и атомному надзору, определившее в качестве уполномоченного органа исполнительной власти в области промышленной безопасности Федеральную службу по экологическому, технологическому и атомному надзору, которая вправе на основании и во исполнение Конституции Российской Федерации, федеральных конституционных законов, федеральных законов, актов Президента Российской Федерации и Правительства Российской Федерации самостоятельно принимать федеральные нормы и правила в области промышленной безопасности (пункт 1 и подпункт 5.2.2.16.1).
Как неоднократно указывал Конституционный Суд Российской Федерации, делегированное нормативное регулирование, как и законодательное регулирование, должно отвечать требованиям ясности и непротиворечивости, а механизм его действия должен быть понятен субъектам правоотношений из содержания конкретных нормативных положений или системы норм, находящихся в очевидной связи. Федеральный же законодатель, определяя нормотворческую компетенцию Правительства Российской Федерации и задавая общие рамки ее реализации в конкретной сфере, должен максимально возможным образом обеспечить соответствие вводимого регулирования указанным требованиям (постановления от 10 июля 2018 года N 30-П, от 20 декабря 2018 года N 46-П и от 27 апреля 2021 года N 16-П; определения от 24 ноября 2005 года N 510-О, от 12 ноября 2008 года N 975-О-О и от 1 октября 2009 года N 1099-О-О). На это, в частности, направлен Федеральный закон от 31 июля 2020 года N 247-ФЗ "Об обязательных требованиях в Российской Федерации", предусматривающий в том числе общие условия установления обязательных требований нормативными правовыми актами федеральных органов исполнительной власти и правила оценки таких актов (статьи 10 и 11) и не исключающий из сферы своего действия отношения, связанные с установлением и оценкой применения обязательных требований в области промышленной безопасности (части 1 и 2 статьи 1).
Таким образом, пункт 1 и подпункт 5.2.2.16.1 Положения о Федеральной службе по экологическому, технологическому и атомному надзору не могут рассматриваться как принятые вопреки конституционным принципам разграничения полномочий между федеральными органами государственной власти и ни сами по себе, ни в действующей системе правового регулирования не предполагают произвольной реализации нормотворческих полномочий Федеральной службы по экологическому, технологическому и атомному надзору, а потому конституционных прав заявителя в указанном в жалобе аспекте не нарушают.
Что же касается требования В.В. Чернеги о проверке соответствия оспариваемых правовых положений действующему федеральному законодательству, в том числе Федеральному закону "О промышленной безопасности опасных производственных объектов", то разрешение данного вопроса не относится к компетенции Конституционного Суда Российской Федерации, как она определена статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".
Исходя из изложенного и руководствуясь пунктом 2 части первой статьи 43, частью первой статьи 79, статьями 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", Конституционный Суд Российской Федерации
определил:
1. Отказать в принятии к рассмотрению жалобы гражданина Чернеги Виталия Викторовича, поскольку она не отвечает требованиям Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", в соответствии с которыми жалоба признается допустимой.
2. Определение Конституционного Суда Российской Федерации по данной жалобе окончательно и обжалованию не подлежит.
Председатель
Конституционного Суда
Российской Федерации
В.Д.ЗОРЬКИН