СПРАВКА О СУДЕБНОМ РЕШЕНИИ И ОТДЕЛЬНЫХ ОПРЕДЕЛЕНИЯХ,
ВЫНЕСЕННЫХ ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИЕЙ ВЕРХОВНОГО СУДА
РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ В НОЯБРЕ 2008 ГОДА
Судебное решение Военной коллегии
Размер надбавки за сложность, напряженность и специальный режим военной службы может быть пересмотрен при изменении условий военной службы.
Решение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 5 ноября 2008 года N ВКПИ08-75 по заявлению К.
К. просил Верховный Суд РФ признать абзац 1 пункта 109 "Порядка обеспечения денежным довольствием военнослужащих Вооруженных Сил РФ", утвержденного приказом Министра обороны РФ от 30 июня 2006 г. N 200 (в редакции приказа Министра обороны РФ от 11 сентября 2007 г. N 367) (далее Порядок), незаконным и недействующим с момента вступления в силу.
По мнению заявителя, абзац 1 пункта 109 Порядка в части слов "при изменении условий военной службы" противоречит пункту 4 статьи 13 ФЗ "О статусе военнослужащих" от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ, поскольку устанавливает дополнительное ограничение для выплаты надбавки за сложность, напряженность и специальный режим военной службы для военнослужащих, зачисляемых в распоряжение командиров (начальников).
Военная коллегия отказала в удовлетворении заявления по следующим основаниям.
Согласно пункту 4 статьи 13 ФЗ "О статусе военнослужащих" от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ, военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, дифференцированно, в зависимости от состава военнослужащих и местности прохождения военной службы, выплачивается ежемесячная надбавка за сложность, напряженность и специальный режим военной службы в размерах и порядке, определяемых Минобороны РФ или иным федеральным органом исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба, до 120% оклада по воинской должности.
Таким образом, вопреки мнению заявителя, федеральным законом Министру обороны РФ предоставлено право определять не только порядок, но и размеры указанной надбавки.
В развитие данной нормы, пунктом 109 Порядка определено, что конкретные размеры надбавки устанавливаются приказом командира воинской части (для командира, начальника - приказом вышестоящего командира, начальника) не более чем на один год. По решению соответствующих командиров (начальников) размер надбавки военнослужащим может быть изменен ранее периода, на который она установлена, при изменении условий военной службы.
Ранее проверка законности вышеуказанного пункта, в несколько иной редакции, являлась предметом судебного разбирательства в Верховном Суде РФ. На основании вступившего в законную силу решения Верховного Суда РФ от 20 марта 2007 г. N ВКПИ07-18 по делу Галанина К.В., приказом Министра обороны РФ от 11 сентября 2007 г. N 367 "О внесении изменений в приказ Министра обороны РФ от 30 июня 2006 г. N 200" в пункт 109 внесены изменения, которые оспариваются заявителем в части слов "при изменении условий военной службы".
Приказ Министра обороны РФ от 11 сентября 2007 г. N 367 зарегистрирован в Министерстве юстиции РФ 8 октября 2007 г. за N 10262, официально опубликован и соответствует требованиям, предъявляемым к нормативным правовым актам.
Утверждение заявителя о несоответствии Федеральному закону данной редакции абзаца 1 пункта 109 Порядка в части слов "при изменении условий военной службы" является безосновательным, поскольку под изменениями условий военной службы в контексте данного приказа с учетом выводов, указанных в решении Верховного Суда РФ от 20 марта 2007 г. N ВКПИ07-18, понимается изменение военнослужащим состава или местности прохождения военной службы, что полностью соответствует требованиям пункта 4 статьи 13 ФЗ "О статусе военнослужащих" от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ.
Что же касается возможности выплаты данной надбавки военнослужащим, проходящим военную службу по контракту, в период нахождения в распоряжении командиров (начальников), то она положительно разрешена в пункте 46 указанного Порядка.
Таким образом, абзац 1 пункта 109 этого нормативного акта, вопреки мнению заявителя, как в целом, так и в части слов "при изменении условий военной службы" не противоречит ФЗ "О статусе военнослужащих" от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ.
Определения по уголовным делам
Дело направлено на новое рассмотрение в связи с сомнениями в обоснованности осуждения.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 13 ноября 2008 года N 1н-073/08 по уголовному делу в отношении С.
По приговору Московского гарнизонного военного суда, оставленному без изменения кассационным определением судебной коллегии и постановлением президиума Московского окружного военного суда, подполковник юстиции С. осужден к лишению свободы по части 3 статьи 30 и пункту "в" части 2 статьи 131 УК РФ с применением статьи 64 того же Кодекса сроком на 2 года, по части 3 статьи 30 и пункту "в" части 2 статьи 132 УК РФ с применением статьи 64 того же Кодекса сроком на 2 года, а по совокупности преступлений на 3 года в исправительной колонии общего режима.
С. признан виновным в покушении на изнасилование, совершенном с применением насилия и угрозой убийством, и покушении на иные действия сексуального характера с применением насилия, соединенном с угрозой убийством потерпевшей.
Как указано в приговоре, 17 марта 2007 г. С. под предлогом обсуждения вопроса трудоустройства его знакомой М. пригласил ее к себе в квартиру, где после употребления спиртных напитков предложил ей вступить в половую связь, от чего она отказалась. С целью изнасилования С. ударил ее ладонью по лицу, после чего бросил на диван, сел на нее сверху и нанес несколько ударов ладонями по голове. Желая сломить сопротивление, он, угрожая убийством, потребовал, чтобы она разделась и легла на диван. Испугавшись угроз, М.. выполнила указанные требования, после чего осужденный вновь сел на нее сверху и несколько раз ударил ладонями в область головы.
Желая избежать изнасилования, потерпевшая попыталась закрыться в туалете, однако сделать это ей не удалось из-за отсутствия запорного устройства.
Затем С. потребовал, чтобы потерпевшая занялась с ним оральным сексом, для чего приспустил брюки. Потерпевшая отказалась выполнить данное требование. Тогда он разделся сам, сел на живот М. и несколько раз ударил ее ладонями по голове, надавил на шею предплечьями рук и, угрожая убийством, вновь потребовал от нее заняться с ним оральным сексом. Оказывая сопротивление, потерпевшая схватила последнего за половой член, за что С. ударил ее ладонью по лицу и попытался совершить с ней половой акт в естественной форме, однако довести задуманное до конца не сумел, по физиологической причине.
М., желая обмануть С., что останется у него на ночь, с его разрешения позвонила своей матери и рассказала ей о случившемся. Испугавшись прибытия милиции, о вызове которой ему сообщила по телефону мать потерпевшей, С. выпустил М. из своей квартиры.
Военная коллегия отменила состоявшиеся по делу судебные постановления и направила дело на новое рассмотрение по следующим основаниям.
В соответствии с требованиями УПК РФ приговор соответствует фактическим обстоятельствам дела в том случае, если в его основе лежат выводы, основанные на достоверных доказательствах, которые были предметом исследования непосредственно в судебном заседании. При этом наряду с другими данными приговор должен содержать не только доказательства, на которых основаны выводы суда, но и мотивы, по которым суд отверг другие доказательства. Суд кассационной инстанции не может признать приговор соответствующим фактическим обстоятельствам дела, если судом не проверены и не опровергнуты все доводы в защиту подсудимого и не устранены все сомнения в его виновности. При этом должны быть выяснены и объективно оценены обстоятельства как уличающие, так и оправдывающие подсудимого.
Эти требования закона соблюдены судами не в полной мере.
Анализ доказательств, положенных в основу обвинительного приговора, позволяет выявить их противоречивость, несогласованность между собой, указывая на их одностороннюю оценку, что вызывает сомнения в обоснованности вывода суда о доказанности предъявленного С. обвинения.
Так, суд первой инстанции без достаточных оснований отказал в удовлетворении ходатайства защиты о допросе в качестве свидетелей понятых, участвовавших в следственном эксперименте с потерпевшей, поскольку утверждение защиты о наличии противоречий между показаниями последней и ее действиями судом не опровергнуто.
Не устранены в ходе судебного разбирательства противоречия, касающиеся звонков М. по телефону из электрички через ретрансляторы, находящиеся на значительном удалении от железнодорожной линии, последовательности телефонных переговоров, времени встречи с С. в квартире, наличия в ней решеток на окнах, невозможности выйти потерпевшей из квартиры из-за сломанного ключа, способа якобы совершенной попытки удушения М., наличия угроз убийством, вида употребляемого подсудимым спиртного напитка.
Так, на предварительном следствии и в ходе судебного разбирательства М. утверждала, что около 19 часов ей на мобильный телефон позвонила ее мать, чтобы узнать, все ли у нее в порядке, на что М. ответила, что ей не нравится сложившаяся ситуация, и попросила на всякий случай записать адрес, где она находится. После этого разговора М. с С. зашли в комнату, С. сел на диван, М. в кресло. С. предложил ей подойти к нему, на что она ответила отказом. Тогда С. подошел к М., ударил рукой по лицу, силой затащил на диван, сел на нее сверху и начал бить по лицу. После этого он взял ее за волосы и потащил на кухню, где налил виски и заставил ее выпить, при этом он выпил сам. В этот момент на ее телефон позвонил Ж., который спросил, как у нее дела, на что она ответила, чтобы он забрал ее, потому что боится, что ее убьют, и назвала адрес С., после чего С. сломал ее мобильный телефон.
Однако, как следует из детализации телефонных переговоров, в 19 часов 58 минут М. позвонил Ж., с которым они разговаривали 2 минуты 30 секунд, а потом, в 20 часов 5 минут, позвонила мать.
Следует отметить, что указанные события происходили в течение 4-х минут 30 секунд, что дает основание усомниться в том, что за столь короткий промежуток времени мог произойти разговор потерпевшей и осужденного в комнате, их ссора, ее избиение и распитие спиртного уже на кухне. В то же время произошедшие в дальнейшем события, подробно описанные потерпевшей, длились не менее двух часов, что также вызывает сомнение.
Для устранения данных сомнений суду следовало опросить понятых, участвующих в следственном эксперименте о возможности происшедшего за указанный период времени.
При этом указание в обвинительном заключении о том, что глумление и насилие над М. продолжалось около 3 часов с 19 до 22 часов, противоречит показаниям самой потерпевшей.
Не получило должной оценки и утверждение С. о том, что они все это время беседовали и распивали спиртные напитки.
Не менее сомнительным представляется утверждение М. о невозможности покинуть квартиру С. либо позвать на помощь.
Как следует из показаний М. на предварительном следствии в ходе судебного заседания, при встрече со свидетелем К. он спросил, что у нее случилось, на что она ответила, что ее пытались изнасиловать и били, при этом о том, что она показывала ему нижнее белье, которое находилось в сумке, она не заявляла ни в ходе предварительного следствия, ни в судебном заседании, указав об этом только после допроса К. в судебном заседании, подтвердив его показания.
Однако из показаний свидетеля К.видно, что М. попросила у него мобильный телефон. Поняв, что с ней что-то произошло, он дважды спрашивал, что у нее случилось, однако М. ему ни разу не ответила, а вместо ответа открыла сумочку, в которой лежало нижнее белье.
Кроме того, из объяснений С. видно, что, когда М. приехала домой, на ней не было нижнего белья, которое, как пояснила ее дочь, осталось у С. дома вместе с футболкой и сломанным телефоном.
Все вышеуказанные обстоятельства установлены в судебном заседании, между тем от их оценки суд уклонился.
Не получила должной оценки версия С. о том, что М. оговорила его с целью получения денег.
Отвергая утверждения отца С. о вымогательстве у него матерью М. денег за компенсацию морального вреда, суд сослался на показания М. и ее матери. При этом оставлены без внимания показания, свидетельствующие об обратном.
Так, отец С. показал, что мать М. требовала у него деньги за компенсацию морального вреда в размере 10 - 15 тыс. долларов, что подтвердил в судебном заседании свидетель П.
Кроме того, из показаний Ч. и Пр. следует, что М. испытывала финансовые трудности, в то же время хотела купить новую машину и квартиру, во время совместного времяпровождения в бане, М. голая сидела на коленях у С. и "заигрывала" с ним.
Несмотря на данные показания свидетелей оценки в приговоре они не получили и доказательствами, имеющимися в деле, не опровергаются. В связи с этим представляется неубедительными мотивы, по которым суд признал показания С. ложными.
Мнение специалиста, на которое сослался суд в приговоре, о возможности возникновения закрытой черепно-мозговой травмы у М. 17 марта 2007 г. является предположением.
Заключения судебно-медицинских экспертиз, проведенных по медицинским документам М. спустя 3 недели и 2,5 месяца, по своему характеру также относятся к предположениям.
При этом вызывают сомнения в своей достоверности медицинские документы М., на основании которых произведены судебно-медицинские экспертизы, приобщенные к материалам дела.
Представленные экспертам медицинская карта и амбулаторная история болезни на имя М. не были опечатаны. Наименование осмотренных по делу медицинских документов не соответствует наименованию документов, представленных на экспертизу. В ходе осмотра не указаны их номера.
Кроме того, в деле отсутствуют постановления о производстве каких-либо следственных действий по изъятию из медицинских учреждений этих документов, их осмотру и приобщению к делу.
Допрошенный в судебном заседании в качестве свидетеля врач-травматолог, проводивший осмотр потерпевшей и заполнявший названные документы, каких-либо показаний об обстоятельствах изъятия из медицинского учреждения указанных документов не дал.
При таких обстоятельствах представляется заслуживающим внимания довод надзорных жалоб о том, что названные документы были получены с нарушением требований статей 86 и 183 УПК РФ.
Доводы защитника о нарушении УПК РФ, допущенные при производстве медицинских экспертиз, в части привлечения к производству экспертизы ненадлежащих лиц, является обоснованным, поскольку в соответствии части 2 статьи 199 названного Кодекса производство судебной экспертизы поручается конкретному эксперту или экспертам из числа работников учреждения.
Судом оставлено без внимания то, что потерпевшая не заявляла ни одному из медицинских работников о том, что имевшиеся у нее повреждения возникли в результате попытки ее изнасилования.
Без достаточных оснований отвергнуты показания подсудимого, отрицавшего свою вину в содеянном, и свидетелей со стороны защиты Л. и Ф., давших показания о непричастности С. к данному преступлению.
Расценивая действия С. как совершенные с угрозой убийством, суд исходил из показаний М. и свидетелей Ж. и матери М.
Между тем, как следует из дела, при подаче заявлений в правоохранительные органы ни М., ни Ж. ничего не говорили об угрозе убийством, а стали заявлять об этом только в ходе предварительного следствия по уголовному делу.
Не получили должной оценки суда положительные характеристики С., его послужной список, а также содержание экспертных исследований его психического и психологического состояния.
Анализ содержания приговора позволяет прийти к выводу, что непосредственно обстоятельства попытки изнасилования и иных действий сексуального характера обоснованы показаниями самой потерпевшей, а также другими противоречивыми, либо носящими предположительный характер доказательствами.
В соответствии со ст. 302 УПК РФ обвинительный приговор не может быть основан на предположениях и постановляется лишь при условии, что в ходе судебного разбирательства виновность подсудимого в совершении преступления доказана.
В постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 29 апреля 1996 г. N 1 "О судебном приговоре" (с изменениями от 6 февраля 2007 г.) указано, что обвинительный приговор должен быть постановлен на достоверных доказательствах, когда по делу исследованы все возникшие версии, а имеющиеся противоречия выяснены и оценены. Все сомнения в виновности обвиняемого, которые не могут быть устранены в порядке, установленном УПК РФ, толкуются в его пользу.
Сопоставляя содержание приговора с протоколами судебного заседания и другими собранными по делу доказательствами. Военная коллегия находит, что имеющиеся сомнения в виновности С. в судебном заседании не устранены, не все противоречия выяснены и оценены.
Уголовное дело подлежит рассмотрению в суде, к подсудности которого оно отнесено.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 18 ноября 2008 года N 1-08/06 по уголовному делу в отношении Кек. и других.
Кек., Кн. и Т., обвиняются в совершении преступлений, предусмотренных пунктом "б" части 3 статьи 159 УК РФ и части 3 статьи 30 и части 4 статьи 159 УК РФ.
1 октября 2008 г. судья Московского окружного военного суда вынес постановление о назначении судебного заседания по итогам предварительного слушания, назначив рассмотрение дела судьей единолично на 15 октября 2008 г. Меры пресечения подсудимым оставлены без изменения Кек. и Т. - подписка о невыезде, Кн. - залог.
На данное постановление указанными подсудимыми и их защитниками-адвокатами Т., Б., Ж. и К. поданы кассационные жалобы, в которых они просят о его отмене, как вынесенного с нарушением закона.
В кассационных жалобах подсудимых и защитников утверждалось, что вопрос о рассмотрении данного уголовного дела с участием присяжных заседателей разрешен вступившим в законную силу постановлением судьи Московского окружного военного суда от 31 января 2006 г. Повторное рассмотрение этого вопроса судом не предусмотрено нормами действующего уголовно-процессуального законодательства. Не содержит законодательство и указаний на то, что лица, наделенные в силу части 2 статьи 30 и части 3 статьи 31 УПК РФ правом на рассмотрение их дела судом с участием присяжных заседателей, могут быть его лишены, так как в соответствии с частью 1 статьи 47 Конституции РФ никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом.
Военная коллегия отменила постановление судьи и направила дело в Московский гарнизонный военный суд по следующим основаниям.
В связи с наличием в деле документов, составлявших государственную тайну, в 2006 г. оно было подсудно окружному военному суду.
31 января 2006 г. по итогам предварительного слушания судья Московского окружного военного суда назначил рассмотрение дела с участием присяжных заседателей.
Вынесенный по делу с их участием приговор отменен Военной коллегией ВС РФ 5 июня 2008 г., что предопределило утрату действия постановления судьи от 31 января 2008 г.
В ходе предварительного слушания 1 октября 2008 г. по ходатайству прокурора приобщены материалы, касающиеся порядка и момента рассекречивания содержащихся в деле документов, в том числе приказ МЧС России от 28 февраля 2006 г. N 112дсп.
Согласно этому приказу, срок засекречивания имеющихся в деле сведений снижен до 2-х лет, в связи с чем, в настоящее время они не составляют государственную тайну.
На правильность такого вывода не влияет и наличие в материалах дела процессуальных документов и препроводительных писем с грифом "секретно", поскольку содержащиеся в них данные не подпадают под перечень сведений, составляющих государственную тайну, приведенных в статье 5 Закона РФ от 21 июля 1993 г. N 5385-1 "О государственной тайне".
Деяния, инкриминируемые подсудимым, в перечень преступлений, дела о совершении которых в соответствии с пунктом 2 части 2 статьи 30 и пунктом 1 части 3 статьи 31 УПК РФ могут рассматриваться с участием присяжных заседателей, не входят.
Соглашаясь с выводом в постановлении по итогам предварительного слушания об отсутствии законных оснований для рассмотрения данного дела с участием присяжных заседателей, Военная коллегия нашла, что это постановление, в части назначения его рассмотрения Московским окружным военным судом судьей единолично, подлежит отмене, в связи с неподсудностью его окружному военному суду.
Исходя из упоминавшейся в кассационных жалобах подсудимых и их защитников статьи 47 Конституции РФ о рассмотрении дела судом, к подсудности которого оно отнесено законом, данное дело подсудно гарнизонному военному суду, который в соответствии с частью 5 статьи 31 УПК РФ рассматривает дела обо всех преступлениях, совершенных военнослужащими военные сборы, за исключением уголовных дел, подсудных вышестоящим военным судам.
Статья 285-1 УК РФ предусматривает ответственность за нецелевое расходование лишь бюджетных средств.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 13 ноября 2008 г. N 3-45/08 по уголовному делу в отношении Л.
По приговору Уральского окружного военного суда бывший начальник Главного управления МЧС России по Свердловской области Л. осужден к лишению свободы по пункту "г" части 4 статьи 290 УК РФ и части 1 статьи 285 УК РФ, а по части 1 статьи 285-1 УК РФ к штрафу в размере 100 000 руб. с освобождением его от последнего наказания в связи с истечением сроков давности уголовного преследования.
Военная коллегия отменила приговор в части осуждения Л. за нецелевое расходование бюджетных средств и дело в этой части прекратила за отсутствием в действиях Л. состава преступления.
Как установлено в суде и отражено в приговоре, Л. подписал платежное поручение о перечислении 1 700 000 рублей, пожертвованных Главному управлению ЗАО "Тургаз" для приобретения специальной пожарной техники, на инвестирование строительства квартиры в строящемся доме с последующей передачей ее в собственность для своего подчиненного С.
Согласно пояснениям в судебном заседании свидетелей К. - начальника финансово-экономического управления Главного управления МЧС Свердловской области и Л., исполнявшей эти обязанности в 2004 г., названные денежные средства поступили на счет по внебюджетным средствам.
Данных о том, что поступившие из ЗАО "Тургаз" в качестве пожертвования денежные средства включались, как это установлено в части 5 статьи 41 Бюджетного кодекса РФ, в состав доходов бюджета при составлении, утверждении и исполнении федерального бюджета, и после этого были перечислены в качестве бюджетных средств в Главное управление, в деле не имеется.
Таким образом, следует признать, что квалификация действий Л. по части 1 статьи 285-1 УК РФ как расходование бюджетных средств должностным лицом получателя бюджетных средств на цели, не соответствующие условиям их получения, определенным утвержденными бюджетом, бюджетной росписью, уведомлением о бюджетных ассигнованиях, сметой доходов и расходов либо иным документом, являющимся основанием для получения бюджетных средств, является ошибочной.
Определения по гражданским делам
Военнослужащий не может быть уволен с военной службы до проведения с ним всех необходимых расчетов.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 27 ноября 2008 года N 6н-308/08 по заявлению К.
Приказом Министра обороны РФ К. досрочно уволен с военной службы в запас в связи с организационно-штатными мероприятиям.
Приказом по управлению воинской части от 11 января 2008 г. К. с 31 октября 2007 г. исключен из списка личного состава части.
К. обратился в суд с заявлением об обжаловании приказа по управлению, в котором оспорил правомерность его исключения из списков личного состава воинской части с 31 октября 2007 г. не с занимаемой им прежде должности, а как лица, находившегося в распоряжении воинского начальника, и без проведения с ним всех необходимых расчетов.
Псковский гарнизонный военный суд частично удовлетворил его требования, признав указанный приказ незаконным и недействующим в части даты исключения заявителя из списка личного состава воинской части, и обязал командира воинской части издать приказ об исключении К. из списка личного состава после полного обеспечения всеми видами довольствия.
Ленинградский окружной военный суд отменил решение гарнизонного военного суда и принял новое решение: в удовлетворении заявления К. отказать.
Военная коллегия отменила кассационное определение и оставила в силе решение по следующим основаниям.
В обоснование отмены судебного решения суд кассационной инстанции сослался на решения Псковского гарнизонного военного суда от 30 ноября и от 24 декабря 2007 г., определения того же суда от 17 января и от 21 января 2008 г., якобы дезавуирующие приказ по управлению от 11 января 2008 г. В то же время суд кассационной инстанции не учел, что упомянутый приказ к моменту его рассмотрения гарнизонным военным судом отменен не был и повлек юридически значимые для К. последствия.
Псковский гарнизонный военный суд 6 марта 2008 г., установив в судебном заседании факт исключения К. из списков личного состава воинской части без полного обеспечения его денежным довольствием, обоснованно признал упомянутый выше приказ незаконным и недействующим в части даты исключения заявителя из списка личного состава воинской части, обязав исключить его из списка личного состава лишь после полного обеспечения всеми видами довольствия. Указанное решение соответствует требованию пункта 16 статьи 34 Положения о порядке прохождения военной службы, утвержденного Указом Президента РФ от 16 сентября 1999 г. N 1237, в соответствии с которым военнослужащий, уволенный с военной службы, на день исключения из списков личного состава воинской части должен быть полностью обеспечен установленным денежным довольствием, продовольственным и вещевым обеспечением. До проведения с военнослужащим всех необходимых расчетов он из списков личного состава воинской части без его согласия не исключается, в то время как К., вопреки указанному положению, был исключен.
Дисциплинарное взыскание в виде увольнения с военной службы за единственный дисциплинарный проступок может быть наложено лишь в случае, если проступок был грубым.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 27 ноября 2008 года N 5н-126/08 по заявлению Г.
Г. обратился в суд с заявлением, в котором оспаривал действия командира воинской части, связанные с наложением дисциплинарного взыскания в виде досрочного увольнения в запас.
Решением Новороссийского гарнизонного военного суда в удовлетворении заявления отказано.
Кассационным определением Северо-Кавказского окружного военного суда решение суда первой инстанции оставлено без изменения.
Военная коллегия отменила решение и определения и направила дело на новое рассмотрение по следующим основаниям.
Из материалов дела усматривается, что примерно в 7 часов 30 минут заявитель ехал на службу по территории воинской части на личном мини-мопеде, при этом нарушая форму одежды (был без головного убора). Г. был остановлен командиром дивизии, после чего последним было принято решение о привлечении заявителя к дисциплинарной ответственности.
После проведенного разбирательства в тот же день принято решение о наложении на заявителя дисциплинарного взыскания в виде увольнения с военной службы.
Согласно статье 104 Дисциплинарного устава Вооруженных Сил РФ, утвержденного Указом Президента РФ от 14 декабря 1993 г. N 2140 и действовавшего в период спорных правоотношений, дисциплинарное взыскание - досрочное увольнение в запас с военной службы - применяется в отношении военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, за невыполнение им условий контракта, за совершение проступка, порочащего честь военнослужащего, и в случаях, когда военнослужащий перестал отвечать установленным к нему в соответствии с Законом РФ "О воинской обязанности и военной службе" требованиям.
В соответствии со статьей 87 Дисциплинарного устава при определении вины и меры дисциплинарного взыскания принимаются во внимание: характер проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, его последствия, прежнее поведение виновного, а также продолжительность его военной службы и степень знания порядка несения службы.
В то же время из материалов дела усматривается, что к дисциплинарной ответственности заявитель ранее не привлекался. По смыслу статьи 48 Дисциплинарного устава привлечение военнослужащего к дисциплинарной ответственности является мерой укрепления дисциплины и воспитания военнослужащих. При этом командир (начальник) должен учитывать, что налагаемое взыскание, как мера укрепления дисциплины и воспитания военнослужащих, должно соответствовать тяжести совершенного проступка и степени вины, установленным командиром (начальником) в результате проведенного разбирательства.
Исходя из вышеприведенных положений, наложение на военнослужащего дисциплинарного взыскания в виде увольнения с военной службы за совершение отдельного проступка, при отсутствии у него дисциплинарных взысканий ранее, допустимо лишь при совершении им грубого дисциплинарного проступка, порочащего честь военнослужащего и исключающего его дальнейшее нахождение на военной службе.
В то же время из материалов дела доказанность подобных обстоятельств не усматривается.
Кроме того, согласно требованиям статей 86, 87 и 91 Дисциплинарного устава в ходе разбирательства командир (начальник) устанавливает: действительно ли имел место проступок; где, когда, при каких обстоятельствах и с какой целью он был совершен; в чем он выразился; наличие вины в действии (бездействии) конкретных лиц и степень вины каждого в случае совершения проступка несколькими лицами; каковы последствия проступка; обстоятельства, смягчающие и отягчающие ответственность виновного лица; причины и условия, способствовавшие совершению проступка.
При определении вины и меры дисциплинарного взыскания принимаются во внимание: характер проступка, обстоятельства, при которых он был совершен, его последствия, прежнее поведение виновного, а также продолжительность его военной службы и степень знания порядка несения службы.
Запрещается за один и тот же проступок налагать несколько дисциплинарных взысканий или соединять одно взыскание с другим, налагать взыскание на весь личный состав подразделения вместо наказания непосредственных виновников.
Как усматривается из служебной карточки заявителя, в нарушение требований статьи 91 Дисциплинарного устава, за один и тот же проступок командиром дивизии наложено на Г. два дисциплинарных взыскания в виде строгого выговора и досрочного увольнения в запас.
В соответствии со статьей 196 ГПК РФ при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу.
Вопреки указанным требованиям ГПК РФ судом не установлено, за какой именно дисциплинарный проступок заявитель был уволен с военной службы. При этом в судебном заседании фактически установлено лишь то, что 22 мая 2006 г. Г. передвигался по территории воинской части на личном мини-мопеде и нарушил правила ношения военной формы одежды, что явно не свидетельствует о совершении им грубого дисциплинарного проступка, порочащего честь военнослужащего и исключающего его дальнейшее нахождение на военной службе.
Как видно из служебной характеристики и служебной карточки заявителя, он характеризовался командованием исключительно с положительной стороны и не имел дисциплинарных взысканий.
Судом первой инстанции сделан вывод об отсутствии у командования комендантской роты и командования воинской части возможности привлечь заявителя к дисциплинарной ответственности в силу независящих от них причин. При этом в материалах дела фактически отсутствуют доказательства, на основе которых судом были установлены указанные обстоятельства.
С учетом изложенного при рассмотрении данного дела судом допущены существенные нарушения норм материального и процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов, и которые в соответствии со статьей 387 ГПК РФ являются основанием для отмены вынесенных судебных постановлений.
Лицо, ухудшившее свои жилищные условия продажей купленной на собственные средства квартиры, может быть принят на учет нуждающихся в жилье через 5 лет.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 11 ноября 2008 года N 6н-298/08 по заявлению А.
11 ноября 1999 г. во время прохождения службы в военном комиссариате подполковник А. был включен в очередь на получение жилой площади. 1 ноября 2000 г. он приобрел на свои средства трехкомнатную квартиру, которую он 15 апреля 2005 г. продал матери, а сам вместе с членами семьи, стал снимать по договору поднайма другое жилое помещение. В связи с предстоящим увольнением с военной службы по состоянию здоровья он был выведен в распоряжение военного комиссара, а 10 сентября 2007 г. исключен из очереди нуждающихся в улучшении жилищных условий.
Считая свои права нарушенными, А. обратился в военный суд.
Решением Великоновгородского гарнизонного военного суда в удовлетворении его заявления отказано.
Ленинградский окружной военный суд отменил решение гарнизонного военного суда и принял новое решение: заявление А. полностью удовлетворил, признав незаконным решение жилищной комиссии военного комиссариата об исключении его с учета нуждающихся в улучшении жилищных условий и обязав восстановить его на учете.
Военная коллегия отменила кассационное определение по следующим основаниям.
В обоснование признания незаконным решения жилищной комиссии военного комиссариата об исключении А. с учета нуждающихся в улучшении жилищных условий и восстановлении на указанном учете суд кассационной инстанции сослался на часть 3 статьи 49 ЖК РФ, в соответствии с которой при предоставлении жилых помещений жилищного фонда РФ по договорам социального найма, помимо ЖК РФ, могут применяться и иные нормативные акты. В частности, применены "Правила учета военнослужащих, подлежащих увольнению с военной службы в запас или в отставку и службы в органах внутренних дел, военнослужащих и сотрудников государственной противопожарной службы, нуждающихся в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий в избранном постоянном месте жительства", утвержденные Постановлением Правительства РФ от 6 сентября 1998 г. N 1054 (далее Правила учета), в соответствии с которыми не признаются нуждающимися в получении жилых помещений или улучшении жилищных условий те военнослужащие и граждане, уволенные с военной службы, жилищные условия которых ухудшились в результате обмена, мены, купли-продажи или дарения жилья, ранее полученного от государства. Поскольку А. проданную им трехкомнатную квартиру от государства не получал, суд пришел к выводу о том, что положения статьи 53 ЖК РФ, устанавливающие временной ценз продолжительностью в пять лет со времени отчуждения жилой площади, после чего он мог быть признан нуждающимся в жилом помещении, на него не распространяются.
Однако с данными выводами согласиться нельзя.
Как следует из содержания статьи 53 ЖК РФ, граждане, которые с намерением приобретения права состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях совершили действия, в результате которых они могут быть признаны нуждающимися в жилых помещениях, принимаются на учет в качестве нуждающихся в жилых помещениях не ранее чем через пять лет со дня совершения указанных намеренных действий.
В соответствии с частью 3 статьи 49 ЖК РФ жилые помещения жилищного фонда РФ или жилищного фонда субъекта РФ по договорам социального найма предоставляются иным определенным федеральным законом, указом Президента РФ или законом субъекта РФ категориям граждан, признанных по установленным ЖК РФ и (или) федеральным законом, указом Президента РФ или законом субъекта РФ основаниям нуждающимися в жилых помещениях. Данные жилые помещения предоставляются в установленном ЖК РФ порядке, если иной порядок не предусмотрен указанным Федеральным законом, указом Президента РФ или законом субъекта РФ.
В то же время Правила учета, на пункт "д" статьи 10 которых сослался суд кассационной инстанции в обоснование отмены решения, утверждены Постановлением Правительства РФ, т.е. по своему статусу не соответствуют тем нормативным актам, которые наряду с ЖК РФ полномочны регулировать вопросы предоставления жилья по договорам социального найма.
Исходя из изложенного и учитывая, что А. 15 апреля 2005 г. с намерением приобретения права состоять на учете в качестве нуждающихся в жилых помещениях совершил действие - продажу принадлежащей ему на праве собственности трехкомнатной квартиры, в результате чего он мог быть признан нуждающимся в жилом помещении и принят на учет в качестве нуждающегося в улучшении жилищных условий не ранее 15 апреля 2010 г. (через пять лет со дня совершения указанного намеренного действия), мнение, вышеуказанное в жалобе о том, что кассационное определение по данному спору вынесено без должных правовых оснований, является обоснованным.
С учетом изложенного выводы окружного военного суда о том, что заявитель неправомерно исключен с учета нуждающихся в улучшении жилищных условий, нельзя признать правильными. В то же время решение суда первой инстанции, отказавшего в удовлетворении его заявления, является законным.
Увольнение военнослужащего, не обеспеченного жилым помещением и отказавшегося получить таковое в закрытом военном городке, признано незаконным.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 13 ноября 2008 года N 3н-285/08 по заявлению Н.
Решением Самарского гарнизонного военного суда признаны незаконными и недействующими с момента издания приказа командиров воинских частей от 12 февраля 2007 г. и от 18 апреля 2007 г. об увольнении Н. в запас по достижении предельного возраста пребывания на военной службе и исключении его из списков личного состава части и возложена на указанных лиц обязанность по восстановлению Н. на военной службе в ранее занимаемой должности с обеспечением всеми положенными видами довольствия с даты незаконного исключения из этих списков.
Кроме того, суд обязал командира и жилищную комиссию воинской части предоставить Н. жилое помещение установленным порядком.
Кассационным определением Приволжского окружного военного суда решение отменено и принято новое решение об отказе в удовлетворении заявления Н.
Военная коллегия отменила кассационное определение и оставила в силе решение по следующим основаниям.
Принимая по делу новое решение об отказе в удовлетворении требований заявителя, суд кассационной инстанции указал в определении, что с учетом неоднократного отказа Н. от предоставления служебного жилья по месту военной службы следует признать его обеспеченным жильем по месту военной службы, что дает командованию право на увольнение заявителя с военной службы в запас.
Данный вывод окружного военного суда является необоснованным.
Из материалов дела усматривается, что Н., общая продолжительность военной службы которого составляет более 10 лет, проживающий вместе с семьей в общежитии, признанный в установленном порядке нуждающимся в жилом помещении и подлежащий увольнению в запас в связи с достижением предельного возраста пребывания на военной службе, 10 мая 2006 г. отказался от получения служебного жилья в закрытом военном городке и настаивал на прохождении военной службы до обеспечения жильем по избранному месту жительства. Однако 12 февраля 2007 г. он приказом командира воинской части уволен в запас, а 18 апреля 2007 г. - приказом командира воинской части исключен из списков личного состава воинской части.
Таким образом, по делу установлено, что Н. в период прохождения военной службы жильем обеспечен не был и своего согласия на увольнение в запас без предоставления жилья не давал.
Данные обстоятельства имеют существенное значение для правильного разрешения дела.
В соответствии с частью 1 статьи 23 ФЗ "О статусе военнослужащих" военнослужащие, общая продолжительность военной службы которых составляет 10 лет и более, нуждающиеся в улучшении жилищных условий, без их согласия не могут быть уволены с военной службы в связи с достижением предельного возраста пребывания на военной службе без предоставления им жилых помещений.
Распределение Н. служебного жилья в закрытом военном городке незадолго до достижения им предельного возраста пребывания на военной службе и в период проведения мероприятий по увольнению в запас не свидетельствует об обеспеченности его жильем, поскольку в силу пункта 1 статьи 15 ФЗ "О статусе военнослужащих" такое жилье военнослужащим предоставляется только на срок военной службы. Как пояснил в суде представитель должностного лица, заявитель мотивировал отказ от распределенной ему квартиры тем, что она является служебной, а согласно справке начальника КЭЧ района жилой фонд, в котором заявителю была распределена квартира, приватизации не подлежит, квартиры по договору не сдаются, бронирование запрещено.
К тому же, как видно из исследованной в суде выписки из заседания жилищной комиссии воинской части от 10 марта 2007 г., жилищная комиссия ходатайствовала о постановке заявителя в очередь на получение квартиры в Самарскую КЭЧ в строящемся доме.
При таких данных приказ командира воинской части от 12 февраля 2007 г. об увольнении заявителя с военной службы без предоставления жилья противоречит положениям статьи 23 ФЗ "О статусе военнослужащих".
Таким образом, вывод суда кассационной инстанции о том, что командование имело право на увольнение Н. с военной службы, поскольку заявитель являлся обеспеченным жильем по месту военной службы, нельзя признать правильными, так как он основан на ошибочном толковании норм материального права.
Государственный жилищный сертификат должен быть выдан военнослужащему до увольнения с военной службы независимо от обеспечения жильем по месту службы.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 25 ноября 2008 года N 5н-301/08 по заявлению Б.
Б. обратился в суд с заявлением, в котором просил признать незаконным приказ командира воинской части об увольнении его с военной службы в связи с организационно-штатными мероприятиями. Кроме того, заявитель и его представитель просили признать незаконными решение жилищной комиссии воинской части и действия командира части, связанные с представлением Б. к увольнению. Заявитель просил обязать командира воинской части после предоставления ему ГЖС и его реализации представить Б. к увольнению в связи с организационно-штатными мероприятиями, а командира части - уволить его по указанному основанию.
Решением Ростовского-на-Дону гарнизонного военного суда требования Б. удовлетворены частично.
Признаны незаконными действия командиров воинских частей, связанные с представлением заявителя к увольнению и его увольнением с военной службы без обеспечения жилым помещением. На командира части возложена обязанность восстановить Б. на военной службе. Признано незаконным решение жилищной комиссии в части направления во 2-ю Ростовскую КЭЧ района документов для принятия решения об изменении статуса квартиры, в которой проживает Б., с "постоянной" на "служебную" с переоформлением документов на жилое помещение, выдачей договора найма специализированного жилого помещения с последующим признанием заявителя нуждающимся в улучшении жилищных условий.
На командира и жилищную комиссию части возложена обязанность рассмотреть вопрос о признании Б. нуждающимся в улучшении жилищных условий.
Кассационным определением Северо-Кавказского окружного военного суда решение отменено и в удовлетворении требований Б. отказано.
Военная коллегия отменила решение и определение и направила дело на новое рассмотрение по следующим основаниям.
В целях обеспечения постоянным жильем военнослужащих, увольняемых с военной службы, и некоторых других категорий граждан Правительство РФ Постановлением от 20 января 1998 г. N 71 утвердило федеральную целевую программу "Государственные жилищные сертификаты".
В ФЗ "О статусе военнослужащих" от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ закреплено право увольняемых военнослужащих при перемене места жительства на обеспечение жилыми помещениями за счет ГЖС в порядке, определяемом Правительством РФ.
Принятием указанной программы обусловлено появление в законе ранее не существовавших норм, что, в свою очередь, указывает на их специальный характер.
Правилами выпуска и реализации ГЖС в рамках реализации подпрограммы "Выполнение государственных обязательств по обеспечению жильем категорий граждан, установленных федеральным законодательством" федеральной целевой программы "Жилище на 2002 - 2010 годы" (далее подпрограмма) установлено, что ГЖС является именным свидетельством, удостоверяющим право гражданина на получение за счет средств федерального бюджета социальной выплаты. Предоставление социальной выплаты является финансовой поддержкой государства в целях приобретения жилого помещения. Участие в подпрограмме добровольное (п. 2).
Приведенные данные, а также исчерпывающий перечень лиц, имеющих право на участие в подпрограмме, ограниченный размер социальной выплаты, основания для признания граждан не имеющими жилых помещений, обязательство о сдаче гражданами занимаемых ими жилых помещений (вне зависимости от формы собственности), установленные сроки реализации ГЖС являются обстоятельствами, которые свидетельствуют о специфике правоотношений, возникающих между государством и гражданином, добровольно согласившимся на участие в этой подпрограмме.
В соответствии с абзацем 3 пунктом 1 статьи 23 Федерального закона "О статусе военнослужащих", военнослужащим-гражданам, общая продолжительность военной службы которых составляет 10 лет и более, подлежащим увольнению с военной службы в связи с организационно-штатными мероприятиями, в последний год военной службы Министерством обороны РФ (иным федеральным органом исполнительной власти, в котором федеральным законом предусмотрена военная служба) по желанию военнослужащего выдается ГЖС для приобретения жилого помещения на семью в избранном после увольнения месте жительства.
Таким образом, следует признать, что нормы, закрепленные в законе и касающиеся ГЖС, по своему характеру относятся к специальным. Эти нормы регулируют отношения, возникающие из факта предоставления военнослужащим социальной выплаты (финансовой поддержки), в связи с чем, отождествлять данный вопрос с положениями закона об обеспечении военнослужащих готовыми жилыми помещениями оснований не имеется.
Исходя из изложенного и учитывая специальный статус сертификата, ГЖС должен быть выдан военнослужащему не после его увольнения с военной службы, а до этого момента, если он изъявляет такое желание.
Из материалов дела усматривается, что Б. не был обеспечен ГЖС до увольнения с военной службы, желания быть уволенным с военной службы до обеспечения ГЖС он не изъявлял, а также свое увольнение с военной службы ставил в зависимость от предоставления ГЖС на приобретение жилья по избранному месту жительства.
С учетом изложенного судом кассационной инстанции при рассмотрении данного дела допущены существенные нарушения норм материального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов и которые, согласно статье 387 ГПК РФ являются основанием для отмены вынесенных по данному делу судебных постановлений в порядке надзора.
В соответствии со статьей 196 ГПК РФ при принятии решения суд оценивает доказательства, определяет, какие обстоятельства, имеющие значение для рассмотрения дела, установлены и какие обстоятельства не установлены, каковы правоотношения сторон, какой закон должен быть применен по данному делу.
Как усматривается из материалов дела, вопрос обеспечения Б. ГЖС должным образом не был исследован судами первой и кассационной инстанции.
Суд кассационной инстанции, основываясь исключительно на списке получателей ГЖС, пришел к выводу, что жилищные права Б. нарушены не были. При этом судом не было дано надлежащей оценки тому обстоятельству, что заявитель, включенный в списки получателей ГЖС в 2004 г., до настоящего времени не обеспечен ГЖС. Также суд не установил, совершены ли командованием все предусмотренные законом действия, направленные на обеспечение заявителя ГЖС.
Кроме того, признав незаконным решение жилищной комиссии, судом не было указано, какие права и свободы заявителя нарушаются указанным решением, поскольку Правила выпуска и реализации ГЖС в рамках реализации подпрограммы не предусматривают представления для участия в подпрограмме выписки из решения органа по учету и распределению жилья о постановке на учет в качестве нуждающихся в улучшении жилищных условий (получении жилых помещений) гражданами, проживающими на территории закрытого военного городка.
С учетом изложенного судами первой и кассационной инстанции при рассмотрении данного дела также допущены существенные нарушения норм процессуального права, повлиявшие на исход дела, без устранения которых невозможны восстановление и защита нарушенных прав, свобод и законных интересов.
Судебные постановления отменены, поскольку суды первой и второй инстанций не учли преюдициальное значение вступившего в законную силу судебного решения.
Определение Военной коллегии Верховного Суда Российской Федерации от 25 ноября 2008 года N 5н-32/08 по заявлению Ш.
25 ноября 2004 г. Новороссийским гарнизонным военным судом по заявлению майора юстиции Ш. признаны незаконными отказы командира воинской части и жилищной комиссии части в признании Ш. и трех членов его семьи нуждающимися в улучшении жилищных условий с учетом права на дополнительную жилую площадь в размере не менее 20 квадратных метров или отдельной комнаты, как было предусмотрено статьей 44 ФЗ от 17 января 1992 г. N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации" в редакции от 30 июня 2003 г. (с изм. от 18 июля 2003 г.)
28 июня 2006 г. Ш. на семью из 4 человек предоставили трехкомнатная квартира, общей площадью 64 м2 и жилой площадью 39.6 м2.
Одновременно Ш. был оставлен в списке нуждающихся в улучшении жилищных условий, поскольку жилая площадь предоставлена без учета права на получение дополнительной жилой площади в размере, предусмотренном ФЗ "О прокуратуре Российской Федерации".
11 ноября 2006 г. в соответствии с решением жилищной комиссии, утвержденным командиром части, Ш. исключен из списка нуждающихся в улучшении жилищных условий, а 11 декабря 2006 г. Новороссийским гарнизонным военным судом названное решение признано незаконным и предписано обеспечить Ш. жилым помещением и восстановить в списке нуждающихся в улучшении жилищных условий с учетом права на дополнительную жилую площадь в соответствии с решением того же суда от 25 ноября 2004 г.
Указанное решение отменено Северо-Кавказским окружным военным судом и направлено на новое судебное рассмотрение, так как суд не исследовал вопрос о рождении в семье третьего ребенка, о чем Ш. указал в заявлении.
В результате нового судебного рассмотрения дела Новороссийский гарнизонный военный суд 7 марта 2007 г. признал законными действия командира части и жилищной комиссии, выразившиеся в исключении Ш. из списка нуждающихся в улучшении жилищных условий, в предоставлении ему квартиры указанных размеров и в непризнании факта увеличения состава семьи, влияющим на предоставление жилой площади большего размера, а суд второй инстанции 18 апреля того же года оставил названное решение без изменения.
Военная коллегия нашла, что решение 7 марта 2007 г. и кассационное определение от 18 апреля 2007 г. об отказе Ш. в восстановлении в списке лиц, нуждающихся в жилом помещении, подлежат отмене в связи с существенными нарушениями материального и процессуального права с направлением дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд.
Существенным нарушением прав и законных интересов Ш. и членов его семьи, а следовательно, основанием для отмены обжалуемых судебных постановлений является вынесение их без учета вступившего в законную силу решения Новороссийского гарнизонного военного суда от 25 ноября 2004 г., обязавшего командира и жилищную комиссию воинской части предоставить Ш. и членам его семьи жилую площадь с учетом права на дополнительную площадь в размере не менее 20 квадратных метров или отдельной комнаты с оставлением в списке нуждающихся в жилом помещении в случае обеспечения жильем меньше указанной площади.
Согласно требованиям статей 13, 209 и 210 ГПК РФ, после вступления в законную силу судебного постановления оно подлежит неукоснительному исполнению на всей территории Российской Федерации и установленные им факты обязательны для суда при рассмотрении дела с участием тех же лиц и не доказываются вновь, что не было принято во внимание судами при вынесении обжалуемых судебных постановлений.
Суд первой инстанции оставил без внимания требование Ш. о предоставлении ему жилого помещения по норме, предусмотренной действовавшим на момент включения его в список лиц, нуждающихся в жилом помещении, ЖК РСФСР и другим федеральным жилищным законодательством.
Судебная коллегия по гражданским делам Северо-Кавказского окружного военного суда не дала оценки данному обстоятельству, что также является существенным нарушением материального закона, прав и охраняемых законом интересов Ш. и членов его семьи, поэтому обжалуемые судебные постановления нельзя признать законными и обоснованными.
При новом рассмотрении дела судам, наряду с частью 1 статьи 4 ГК РФ, необходимо также учесть и часть 4 статьи 6 ЖК РФ об обратной силе актов жилищного законодательства, поскольку она прямо относится к применению в отношении Ш. статьи 44 ФЗ РФ от 17 января 1992 г. N 2202-1 "О прокуратуре Российской Федерации" в соответствующей редакции, регулирующей жилищные правоотношения между прокурором и федеральным органом.
Кроме того, необходимо исследовать действующие федеральные нормативно-правовые акты, законы и правовые акты Краснодарского края в области жилищной политики, которые могут повлиять на правильное разрешение дела.
Вывод о законности и обоснованности решения жилищной комиссии об исключении Ш. из списка лиц, нуждающихся в жилом помещении, необходимо сделать с применением указанных нормативно-правовых актов в совокупности с требованиями пункта 1 статьи 15 ФЗ от 27 мая 1998 г. N 76-ФЗ "О статусе военнослужащих" о том, что государство гарантирует предоставление военнослужащим и членам их семей жилых помещений по нормам и в порядке, предусмотренном федеральными и иными нормативными правовыми актами РФ, с учетом права на дополнительную жилую площадь за счет средств государственного или муниципального жилищного фонда, закрепленного за Министерством обороны РФ.
При новом рассмотрении жилищных правоотношений Ш. следует иметь в виду и факт увеличения его семьи до 5 человек, который должен приниматься во внимание при определении жилищной комиссией и другими жилищными органами учетной нормы жилья для восстановления его в списке нуждающихся и нормы предоставления ему жилого помещения.
Необращение Ш. в жилищную комиссию письменно с требованием учесть третьего ребенка при бесспорном установлении ее осведомленности о его рождении является формальным основанием, не влекущим отказ в оставлении заявителя в списке с составом семьи 5 человек.
Помимо изложенного, в судебном заседании подлежат исследованию и оценке в решении и другие доводы Ш.
Отдел обобщения судебной практики
Военной коллегии Верховного Суда
Российской Федерации